Научно-исследовательская группа “Неклассическая эстетика” была организована в 1992 г. под руководством главного научного сотрудника д.филос. н. В.В.Бычкова и проработала в качестве самостоятельного, выделившегося из сектора эстетики подразделения Института до 1998 г., когда после избрания В.В.Бычкова заведующим сектора эстетики вновь влилась в этот сектор, сохранив свои основные проекты: исторический “Религиозная эстетика” и экспериментально-поисковый “КорневиЩе. Неклассическая эстетика”. Основной научный потенциал группы составляли исследования В.Бычкова и Н.Маньковской. В качестве постоянных сотрудников, участвовавших в подготовке и издании трудов группы, в нее входили Л.Бычкова, О.Бычков, А.Липов, О.Палехова, Е.Тесленко. При работе над своими проектами группа привлекала в качестве активных участников и консультантов многих ученых из разных областей гуманитарной науки (искусствоведения, филологии, эстетики). Среди них можно назвать А.Андрияускаса (Литва), Т.Григорьеву, И.Бусеву-Давыдову, Л.Щенникову, И.Лозовую, В.Иванова, Д.Силичева и др. Основная задача группы - исследование альтернативных классическому ходов развития и форм бытия эстетического сознания, опыта, эстетической мысли в культуре (имплицитной эстетики) и перспективы и тенденции их развития в постклассическом пространстве; изучение их корреляций с классическими формами эстетического. В этом русле и следует рассматривать все созданные и подготовленные к печати исследовательские труды группы. Кроме изданных (аннотации на них ниже) подготавливаются к печати “Открытый Лексикон неклассической художественно-эстетической культуры ХХ в.” и монография В.Бычкова “Художественный Апокалипсис Культуры”.
В.В.Бычков. Русская средневековая эстетика. XI-XVII века. М., Мысль, 1992; 2-е изд. - 1995. С. 637 с ил.
Монография посвящена систематическому анализу древнерусской эстетики с момента ее возникновения до перехода к новоевропейскому периоду (петровской эпохе), изучению эстетического сознания средневековых русичей в контексте художественной культуры того времени. Первая в мировой научной литературе работа такого рода по полноте охвата материала, концептуальному решению, объему. Она начинается с краткого анализа главных истоков древнерусской эстетики и художественной культуры: культуры восточных славян дохристианского времени, византийской и древнеболгарской эстетик. Собственно русский материал анализируется по основным историческим этапам развития русской средневековой культуры от XI по XVII века.
Опираясь на многочисленные древнерусские текстовые источники (летописи, агиографию, гимнографию, повести, хождения, богословские и церковно-учительные трактаты) и произведения искусства, автор показывает становление и развитие самобытного эстетического сознания и художественного мышления средневековых русичей. При этом выявляется, что наряду с традиционными для средних веков эстетическими парадигмами для древнерусской культуры были характерны такие черты как соборность, каноничность, софийность искусства, его обостренная нравственно-этическая направленность, специфический православный символизм и др. Уделено внимание таким своеобразным феноменам как эстетика аскетизма и литургическая эстетика. Эти особенности эстетического сознания во многом были восприняты средневековой Русью от Византии часто через посредство южных славян и были здесь существенно трансформированы под мощным влиянием местного восточнославянского менталитета.
Много места в монографии занимает анализ эстетики XVII в. - периода перехода России от Средневековья к Новому времени. Большой раздел посвящен исследованию религиозно-эстетической позиции старообрядцев, стремившихся сохранить средневековые традиции в русской культуре. Появление в России послениконовского времени трактатов по поэтике, риторике, описательному искусствознанию, теории музыкально-певческого искусства, бурная полемика вокруг икон, о сущности и формах церковного изобразительного искусства и многие другие проблемы, связанные со становлением в России эстетической теории, стоят в центре внимания автора во второй части монографии. Важное место в книге занимает визуальный ряд, включающий около 450 цветных иллюстраций шедевров всех главных видов древнерусского искусства с XI по XVII века.
Victor Bychkov. The aesthetic Face of Being. Art in the Theology of Pavel Florensky. Translated from the Russian by R.Pevear and L.Volokhonsky. Preface by R.Slesinski. Crestwood, NY, St. Vladimir's Seminary Press. 1993. P.101.Книга представляет собой краткое введение в эстетику крупнейшего представителя русского неоправославия начала XX в. о. Павла Флоренского. В ней показано, что П.А.Флоренский, будучи наделенным множеством талантов практически во всех областях науки и духовной культуры, важное и постоянное внимание уделял сфере эстетического. При этом эстетику он понимал не как какое-то второстепенное дополнение к неким более важным сферам духовности и культуры, но как науку, занимающуюся "самым глубоким" признаком бытия, энергией, пронизывающей все бытие. Отсюда особый "эстетизм" всего творчества самого о.Павла; отсюда его пристальное внимание к самым разным формам проявления эстетическое; отсюда же его постоянный интерес к искусству вообще, и к православному в особенности. В книге кратко излагаются основные положения учения П.А.Флоренского об искусстве (проблемы пространства и времени, канона, цвета и линии, перспективы и т.п.), о церковном культе, о месте иконы в нем и о сущности иконы, о ее роли в духовном мире православного человека, основные художественные особенности языка иконы и т.п.
Н.Б.Маньковская. Париж со змеями. Введение в эстетику постмодернизма. М., Изд. ИФ РАН, 1995. С.222.
В монографии дается анализ эстетики постмодернизма как феномена культуры. Исследуются теоретические основы эстетики постмодернизма - постфрейдизм, постструктурализм, теория деконструкции. Рассматриваются его ключевые методологические проблемы - художественный шизоанализ, ризоматика и пиротехника искусства, симулакр, интертекстуальность, иронизм. Анализируются узловые вопросы соотношения постмодернизма, модернизма, авангарда, массовой культуры, раскрывается специфика постмодернизма в искусстве и постнеклассической науке, его связи с алгоритмической и экологической эстетикой. Выявляются особенности постмодернизма в современной России, отличающие его от американской и западноевропейской моделей. Обосновывается взгляд на постмодернизм как неклассическую эстетику ХХ века, существенно отличающуюся от антично-винкельмановской западноевропейской эстетики.
Постмодернизм рассматривается в книге как широкое культурное явление, в чью орбиту в последние два десятилетия попадают философия, эстетика, искусство, гуманитарные науки. Показано, что постмодернистское умонастроение несет на себе печать разочарования в идеалах и ценностях Возрождения и Просвещения с их верой в прогресс, торжество разума, безграничность человеческих возможностей. Общим для различных национальных вариантов постмодернизма можно считать его отождествление с именем эпохи "усталой", "энтропийной" культуры, отмеченной эсхатологическими настроениями, эстетическими мутациями, диффузией больших стилей, эклектическим смешением художественных языков. Авангардистской установке на новизну противостоит здесь стремление включить в современное искусство весь опыт мировой художественной культуры путем ее ироничного цитирования. Рефлексия по поводу модернистской концепции мира как хаоса выливается в опыт игрового освоения этого хаоса, превращая его в среду обитания человека культуры. Тоска по истории, выражающаяся в том числе и в эстетическом отношении к ней, смещает центр интересов с темы "эстетика и политика" на проблему "эстетика и история".
В монографии выявляется специфика постмодернистской эстетики, связанная с неклассической трактовкой классических традиций. Дистанцируясь от классической эстетики, постмодернизм не вступает с ней в конфликт, но стремится вовлечь ее в свою орбиту на новой теоретической основе. Это относится прежде всего к утверждению плюралистической эстетической парадигмы, ведущей к расшатыванию и внутренней трансформации категориальной системы и понятийного аппарата классической эстетики. Утверждается экуменически-безличное понимание искусства как единого бесконечного текста, созданного совокупным творцом. Сознательный эклектизм питает гипертрофированную избыточность художественных средств и приемов постмодернистского искусства, эстетический "фристайл".
Анализируются постмодернистские принципы философского маргинализма, открытости, описательности, безоценочности. Постмодернизм отказывается от дидактически-профетических оценок искусства. Аксиологический сдвиг в сторону большей толерантности во многом связан с близостью к массовой культуре, а также к тем эстетическим феноменам, которые ранее считались периферийными. Наиболее существенным философским отличием постмодернизма, по мнению автора, является переход с позиций классического антропоцентрического гуманизма на платформу современного универсального гуманизма в сочетании с отказом от европоцентризма и этноцентризма. Признаки становления новой философской антропологии соотносятся в книге с поисками выхода из кризиса ценностей и легитимности.
В.В.Бычков. AESTHETICA PATRUM. Эстетика отцов Церкви. I. Апологеты. Блаженный Августин. М., Ладомир, 1995. С. 593.
Монография является первым в мировой науке систематическим исследованием раннехристианской эстетики, нашедшей отражение в святоотеческой письменности. Отцы Церкви, как и вообще мыслители древности и Средневековья, не занимались естественно собственно проблемами эстетики, т. к. на уровень научного осмысления эта проблематика вышла значительно позже, только в Новое время. Однако эстетическое сознание, как одна из древнейших форм сознания, имплицитно воплощавшееся полнее всего в художественной культуре и религиозном культе, достаточно рельефно выразилось и в многочисленных богословских текстах отцов Церкви. Выявлению эстетических представлений первых христианских богословов (а они легли в основу всей христианской культуры) и посвящена данная монография.
Эстетическое сознание отцов Церкви рассматривается в контексте формирования их общих философско-богословских взглядов; в работе показано становление фундаментальных положений христианского вероучения (о Боге, Воплощении Логоса-Христа, творении мира, софийности творения, концепции любви, проблемы человека и Церкви и т.п.) и место среди них и роль в их формировании эстетических представлений и феноменов.
Первая часть книги посвящена эстетико-культурологическим взглядам ранних отцов Церкви (апологетов II-III вв): Юстина-Философа и Мученика, Иринея Лионского, Афинагора Афинского, Климента Александрийского, Оригена, Дионисия Александрийского, Тертуллиана, Минуция Феликса, Киприана Карфагенского, Арнобия, Лактанция и некоторых других. Показаны их греко-римские и ближневосточные истоки, в частности эстетические представления Филона Александрийского, элементы риторики Цицерона, учение о прекрасном Плотина, ветхозаветные представления о Софии, об искусстве, о творении мира. Основное же внимание уделено зарождению на основе нового мировоззрения и "эстетики отрицания" (отношения к языческой художественной культуре) христианского эстетического сознания - в частности, понимания искусства, творчества, подражания, образа, подобия, символа, знака, аллегории, прекрасного, возвышенного. Показана смена эстетических доминант в новой культуре по сравнению с античной.
Многие идеи и принципы апологетов в латинском мире были развиты крупнейшим отцом западного христианства Блаженным Августином. Подробному анализу его эстетической системы (пожалуй, единственной системы такого рода в патристике) посвящена вторая часть книги. Здесь показано, какое место эстетические феномены занимают в историософии и в учениях о бытии, познании, Церкви гиппонского епископа. Его достаточно подробно разработанные и целостные представления о порядке в Универсуме, числе и ритме, прекрасном (и многих его закономерностях типа гармонии, соразмерности, подобии и т.п.), творчестве, христианском искусстве (особенно красноречии и музыке), теории знака и восприятия эстетического составили фундамент западноевропейской средневековой эстетики. Исследование основывается на изучении греческих и латинских источников, многие из которых еще не переведены на современные языки, а также - новейшей научной литературы по патристике.
В.В. Бычков. Духовно-эстетические основы русской иконы. М., Ладомир, 1995. С. 364 с ил.
В книге, рассчитанной на достаточно широкие круги читателей, автор подводит краткие итоги своей многолетней исследовательской работы в сфере изучения иконы, как уникального целостного духовно-сакрального и художественно-эстетического феномена. Прослеживается история понимания иконы и шире - вообще изобразительного образа в культуре православного ареала от ранневизантийских отцов Церкви через книжников Древней Руси до русских религиозных мыслителей первой пол. ХХ в. Подробно рассматриваются все аспекты понимания иконы в православной культуре - сакральный, символический, литургический, софиологический, дидактический, миметический, художественный. Для древнерусского периода особое внимание уделено духовно-эстетическому контексту, в котором проходило становление русской иконы; проанализировано творчество крупнейших иконописцев Феофана Грека, Андрея Рублева, Дионисия Ферапонтовского, у которых икона достигла предела своей аутентичности в качестве целостного духовно-эстетического феномена. Видное место в разделе "Неоправославная теория искусства. ХХ век" занимает проблема софийности (особенно подробно разработанная о.Павлом Флоренским и о.Сергием Булгаковым) как сущностной характеристики иконы и главного творческого принципа в православной культуре.Художественно-эстетическая культура Древней Руси. XI-XVII века.
Руководитель проекта, отв. редактор В.В.Бычков. М., Ладомир. 1996. С. 560 с илл. (Основные авторы: И.Бондаренко, И.Бусева-Давыдова, В.Бычков, А.Комеч, Д.Лихачев, И.Лозовая, Л.Щенникова)
Принципиальной особенностью данного исследования является новый методологический подход к художественной культуре Древней Руси. Суть его состоит в том, чтобы не просто механически рассмотреть отдельные виды искусства, но попытаться осмыслить художественную культуру конкретного региона в конкретный исторический период как некую целостность духовных ценностей в модусе их эстетической (т.е. общечеловеческой и общекультурной) значимости. Здесь эстетическое измерение культуры, эстетическое сознание выходят на одно из первых мест, и в свете эстетического рассматривается собственно художественная культура, ее особенности и развитие. Эстетический аспект позволяет усмотреть внутреннее единство всех видов древнерусского искусства и литературы, ибо эстетическое сознание фактически является тем синтезирующим началом, которое составляет фундамент не только отдельных видов искусства и художественной культуры в целом, но и дает ключ к пониманию взаимодействия художественных форм с философско-религиозно-мировоззренческим уровнем культуры.
Исследование состоит из двух книг. Первая посвящена XI-XVI векам, вторая - XVII веку, как переходному от Средних веков к Новому времени. Первая книга содержит десять глав. Четыре из них посвящены наиболее общим философско-эстетическим аспектам древнерусской художественной культуры; остальные - главным наиболее развитым видам древнерусского искусства, составлявшим основу художественной культуры средневековой Руси.
На богатом материале древнерусских письменных источников реконструируется эстетическое сознание древних русичей (В.Бычков), выявляется его самобытность. Показаны его истоки (славянские и византийские) и характерные особенности; делаются выводы о том, что в Древней Руси осуществлялся своеобразный синтез славянского менталитета, византийского религиозно-философского мышления, православной религиозности, культа и церковного искусства. В результате возникла самобытная художественная культура средневековой Руси с ее уникальными в духовном и художественном отношениях ценностями. Показано, что древние русичи времен Киевской и Московской Руси сформировали свои достаточно оригинальные представления о таких традиционных эстетических феноменах как прекрасное, возвышенное, искусство. Наряду с этим они по-своему трансформировали многие представления и категории византийской эстетики (такие как образ, символ, канон, икона и др.). Соборность, каноничность, софийность, духовность искусства приобрели в художественно-эстетической культуре средневековой Руси доминирующее значение в качестве опорных принципов эстетического сознания и художественной практики. Многие феномены византийской эстетики под влиянием глубинных архетипов славянского менталитета и мощного фольклорного начала трансформировались в направлении большей пластической осязательности, вещной конкретизации, телесной экспрессивности, не утрачивая при этом в лучших образцах древнерусского искусства и литературы высочайшей духовности.
В специальной главе подводятся итоги многолетнего опыта изучения мировой наукой художественно-эстетического своеобразия древнерусской литературы (Д.Лихачев), как важнейшего компонента русской средневековой культуры. Показаны основные особенности художественного языка средневековой книжности; много внимания уделено поэтике художественного времени и пространства, ее связи с общемировоззренческой проблематикой русского Средневековья.
В качестве новой, во многом еще дискуссионной проблемы в исследовании поднимается тема эстетики русского города (И.Бондаренко). Здесь на основе тщательного изучения археологического материала, летописных источников, конкретных памятников архитектуры и градостроительства предпринимается попытка формулирования гипотезы об эстетических аспектах организации городской среды в Древней Руси. Практически нет (да, видимо, и не могло быть) конкретных источников, подтверждающих, что подобная задача сознательно ставилась строителями русских городов, - прежде всего их центральных частей (кремлей, "детинцев", "кромов" и т.п.). Однако на внесознательном уровне эстетические принципы, видимо, играли далеко не последнюю роль во внешне вроде бы стихийной, протекавшей на протяжении всей истории Руси застройке и перестройке городской среды.
В четырех последних главах, посвященных архитектуре, живописи, певческо-музыкальному и декоративному искусству, на основе новейших достижений древнерусского искусствоведения (как в методологическом, так и в конкретно-историческом аспектах) проводится анализ главных видов русского средневекового искусства. На материале различных стилевых направлений показаны духовно-эстетическая и художественная значимость и самобытность основных составляющих русской средневековой культуры, прослеживаются ее исторические трансформации и факторы, стимулировавшие их.
В большом разделе, посвященном древнерусской живописи (Л.Щенникова), предпринята попытка дать обобщающую картину церковного изобразительного искусства как художественного феномена, воплотившего главные духовные идеалы православной Руси. При этом использованы все наиболее убедительные результаты исследований последних десятилетий, как в области конкретной атрибуции отдельных памятников, так и в сфере их духовно-эстетической значимости. Особое внимание уделено творчеству крупнейшего художника-мыслителя Древней Руси Андрея Рублева. Среди многочисленных приписываемых ему произведений выбраны наиболее достоверные, отличающиеся непревзойденным совершенством. Анализируемые произведения сопоставляются с текстами богослужения, Св.Писания и святоотеческих творений, что позволяет показать единство и взаимосвязь основных форм духовной культуры Древней Руси.
Видное место в исследовании занимают главы, посвященные церковно-певческому искусству, как составной части целостной древнерусской культуры (И.Лозовая). В них на основе результатов новейших исследований дана достаточно полная и целостная картина исторического бытия разнообразных стилей певческого искусства: знаменного роспева, демества, пути, архаических форм русского многоголосия, поздних средневековых певческих роспевов, а также партесного пения. Почти полное отсутствие до XVII в. вербальной информации о древнерусском певческом искусстве побудило авторов особенно глубоко и основательно заняться изучением самой художественной ткани древнерусского песнопения. Характерные черты музыкального мышления рассматриваются в контексте церковного богослужения и богословских представлений о его истинной премудрости и красоте. Особое внимание уделено антиномическому единству каноничности и исторических метаморфоз музыкально-певческого мышления.
Вторая книга посвящена XVII веку - переходному периоду от собственно средневековой культуры к новоевропейской. Она состоит из двух частей. В первой практически впервые в науке подробно анализируется зарождение и развитие в России художественно-эстетических теорий (В.Бычков), оказавших существенное влияние на последующий ход развития русской культуры. В XVII веке были, с одной стороны, сформулированы некоторые положения собственно средневековой идеологии и возникло консервативно-апологетическое направление в защиту уже уходящей в историю культуры. А с другой, на основе средневековых традиций и под влиянием идей и художественной практики западноевропейской культуры начали складываться специфические художественно-эстетические и даже искусствоведческие концепции и теории (искусства слова, живописи, музыки), аналогов которым нельзя найти ни в одной другой культуре. Дело в том, что теоретики искусства XVII в. пытались сформулировать новые художественно-эстетические принципы, опираясь на конгломерат во многом противоречивых исходных теорий, мировоззренческих и художественных установок (это и античные теории в интерпретации как греко-византийских, так и латинских западно-европейских авторов; и православные теории иконы, образа, символа; и новоевропейские теории музыки, живописи, словесных искусств). И за всем этим стоял еще и многовековой опыт богатой русской средневековой художественной практики. Большую роль в становлении новой русской эстетики и в создании первых трактатов по искусству сыграли выходцы из западных русских, славянских и других земель, работавшие в России. Некоторым из них (Симеону Полоцкому, Юрию Крижаничу, Николаю Милеску Спафарию) посвящены монографические главы в этой части. Подробно анализируется становление музыкальной эстетики в России, разработанной Кореневым и Дилецким.
Во второй части книги исследуются художественные особенности древнерусского искусства XVII века (И.Бусева-Давыдова). При этом большое внимание уделяется путям поиска русской культурой своего направления движения от средневекового типа к новоевропейскому. Выявляются особенности художественного мышления творцов русского искусства в эту бурную (во многих отношениях) эпоху. Привлечение ряда новых и переосмысление многих известных художественных и текстовых источников позволило показать, что русский XVII в. - это не только время угасания средневековой культуры, но и период высоких достижений отечественных зодчих, художников, мастеров прикладного искусства, заложивших основы художественной культуры Нового времени в России. В главах по конкретным видам искусства прослеживается зарождение тех особенностей художественного мышления, которые найдут наиболее полное воплощение в следующем столетии. Таким образом выявляется неразрывная связь этого этапа как с предшествующим (собственно средневековым), так и с последующим; утверждается идея исторической целостности отечественной культуры, показана укорененность культуры петровского времени в культуре второй пол. XVII столетия.
В главах по искусству по-новому рассматривается целый ряд дискуссионных и до сих пор недостаточно разработанных проблем. В частности доказывается, что достаточно распространенное в науке понятие "обмирщения" применительно к этому периоду следует понимать не в смысле утраты религиозной составляющей культуры или сознательного отказа от нее, а об изменении направленности религиозного чувства от мира горнего (хотя и он не был забыт в это столетие) к миру дольнему, к окружающей действительности, что не противоречило евангельскому учению, но нашло широкое отражение в искусстве, всегда остро ощущающему дух времени. Пересматривается также понятие "народной культуры", к которой одно время относили только крестьянское искусство. В исследовании показано, что искусство, культивировавшееся при дворе, более динамично отвечало на общественные запросы, чем традиционная культура крестьян. Наконец, в научный обиход вводится большой новый материал по художественным связям. В частности много внимания уделяется роли западноевропейской гравюры в изменении стилистики русского иконописания в XVII веке, и эстетического идеала в целом.
Исследование носит во многом поисковый характер. В нем подводятся итоги одного, можно сказать - узко-конкретно-дифференциального, этапа исследований древнерусского искусства и намечаются пути к новому - интегрально-обобщающему, аналитическому, имеющему своим объектом не только отдельные виды искусства, но и художественную культуру в целом. Исследование осуществлено коллективом известных специалистов по древнерусскому искусству и культуре, принадлежащих к разным поколениям отечественных исследователей, чем косвенно подтверждается преемственность в нашей гуманитарной науке и ее неиссякаемый интерес к своим духовным истокам.
КорневиЩе 0Б. Книга неклассической эстетики. Автор проекта В.В.Бычков (члены редколлегии Н.Б.Маньковская, А.Андиряускас). М., Изд. ИФ РАН. 1998. С. 271.
Книга представляет собой первый выпуск текстов экспериментального исследовательского проекта группы "Неклассическая эстетика", посвященного изучению художественной культуры ХХ в. Название "КорневиЩе" указывает на попытку своеобразного диалога с пространства современной российской научно-художественной действительности с наиболее распространенной сегодня в западном научном пространстве постмодернистской парадигмой (ср.: "Rhizome" Делёза и Гаттари) и, одновременно, самой фонетикой, графикой и этимологией этого русского слова указывает на возможность некоего принципиально самобытного, почти герметического для западного мира подхода к современной художественной культуре, обусловленного своеобразием позиции, менталитета и социально-исторических условий формирования гуманитарного научного мышления и художественно-эстетического сознания в России ХХ в.
Современная эстетика представляется авторам проекта своеобразным корневищем - неким сущностным невербализуемым замкнутым в себе основанием бесчисленных научных, художественных и художественно-научных ходов (=методов), которые в данном проекте обозначены как СРЕЗы, то есть как принципиально парадоксальные процедуры - некие механически-медицинские операции и, одновременно, медитативные практики - в пространствах, вроде бы несовместимых с подобными акциями. Этот ход дает авторам возможность проникать в те сферы художественного бытия и сознания, которые пока остаются вне традиционных методик искусствоведческого или эстетического анализов.
Данное "КорневиЩе" содержит 4 СРЕЗа: Дискурсивно-аналитический (тексты более-менее традиционного содержания); Медитативный (попытки фиксации результатов внесознательного опыта восприятия искусства), Лексикографический (опыт создания современного Лексикона неклассической эстетики) и Антологический (содержащий материалы Антологии современной наиболее продвинутой науки в художественно-эстетической сфере). Статьи первого СРЕЗа посвящены анализу некоторых наиболее дискутируемых сегодня проблем в эстетике - постмодернистской парадигме в искусстве, эстетике симулакра, некоторым аспектам восточных эстетик, находящим отклик в современной западной культуре, проблемам русского авангарда. Второй СРЕЗ является наиболее нетрадиционным по методике подхода к объекту исследования (искусству ХХ в.), форме изложения (ПОСТ-адеквации, разработанные и введенные в науку В.Бычковым) и по концептуальному содержанию. Автор этого текста считает ХХ в. началом уникального переходного периода в истории культуры от Культуры (как носителя Духа) к чему-то принципиально ИНОМУ. Наиболее радикальные процессы в этом переходном периоде в сфере художественно-эстетической культуры он обозначает термином ПОСТ-культуры (или сокращенно -- ПОСТ-). Сам ХХ в. предстает в ПОСТ-адеквациях В.Бычкова неким сложным конгломератом из элементов и блоков еще живой Культуры и активно (а часто и агрессивно) ее вытесняющей ПОСТ-культуры. Постмодернизм он считает одной из составных частей ПОСТ-.
Одно из центральных мест в "КорневиЩе" занимает Лексикографический СРЕЗ, ибо авторы проекта считают терминологию важнейшим сущностным компонентом (если не более) не только науки, но и культуры в целом. При этом методика создания этого Лексикона также носит нетрадиционный характер, что отражено и в публикуемой концепции Лексикона, и во многих его статьях, особенно посвященных самым последним явлениям и событиям в художественной культуре (или - в ПОСТ-культуре). Антологический СРЕЗ содержит переводы Н.Б.Маньковской важнейших тестов Ж.Дерриды, Ж.Делёза и Ф.Гаттари, Ж.-Ф.Лиотара по проблемам, которым посвящено исследование, в частности, и текст Делёза и Гаттари о ризоме.
KornewiSHCHe. A Book of Non-Classical Aesthetics. Moscow. Institute of Philosophy. Russian Academy of Sciences, 1998. P. 247. Пер. на англ. - О.Бычков, А.Перевай; на франц. - Н.Маньковская; на немецк. - Е.Колесов.
Англо-франко-немецкий вариант "КорневиЩа" подготовлен его авторами к XIV Международному конгрессу по эстетике (Любляна, 1-5 сентября, 1998). По содержанию он несколько отличается от русского варианта, так как рассчитан на западного читателя. В нем, естественно, отсутствует Антологический СРЕЗ, за счет чего увеличен лексикографический материал. В Медитативный СРЕЗ включен большой текст (по-немецки) В.Бычкова о Музее современного искусства (ММК) во Франкфурте на Майне, в котором более последовательно прописана концепция автора ПОСТ-адекваций и его позиция в отношении современного искусства.
КорневиЩе 0А. Книга неклассической эстетики. Автор проекта В.В.Бычков (член редколлегии Н.Б.Маньковская) М., Изд. ИФ РАН, 1999. С. 303.
Второй выпуск по экспериментально-поисковому проекту “Неклассическая эстетика”. В нем продолжилось углубленное и многоуровневое изучение сущностных проблем неклассического эстетического сознания. В результате проделанного анализа были выявлены такие аспекты авангардного художественного мышления (на примере новаторских форм и способов художественного выражения Шагала, Кандинского, Клее, Маяковского, Эйзенштейна, Филонова, Мондриана и др.), как отказ от миметического принципа в искусстве, свобода художественного языка выражения, монтажность и коллажность, как основы творческого метода, принципиальная релятивность изобразительно-выразительных средств, ироническое отношение к традиции и др., которые открыли путь к модернистским и постмодернистским принципам и формам бытия художественной реальности второй пол. ХХ в. Продолжен анализ и самих феноменов постмодернизма (выявлен ряд специфических особенностей русского постмодерна: контрфактичность, фантазийность, ориентация на нео-лубок и др. ). Разрабатываются нетрадиционные формы эстетического анализа (ПОСТ-адеквации; принцип “открытого лексикона” ). В “КорневиЩе” пять СРЕЗов. Дискурсивно-аналитический содержит статьи по эстетике постмодернизма, современному анализу мифопоэтизма (ст. О.Генисаретского) и эстетической семантике обиходной лексики (текст В.Кругликова). В Медитативном СРЕЗе продолжается публикация фрагментов книги В.Бычкова “Художественный Апокалипсис Культуры”: большой текст “Марк Шагал”, посвященный глубинному проникновению в творчество этого загадочного художника ХХ в., и фантасмагория “Нью-Йорк - Нью-Йорк...”, в которой крупнейший центр американской цивилизации предстает в качестве грандиозного ПОСТ-культурного энвайронмента-инсталляции, предельно выражающей дух ПОСТ-культуры в целом. В Лексикографическом СРЕЗе продолжают публиковаться материалы Лексикона неклассической эстетики (см.пример). Появились и два новых СРЕЗа: Пропедевтический и Креативный. В первом публикуются тексты, в которых в свободной полуимпровизационной форме исследуются возможности новых подходов к художественным феноменам недавнего прошлого (творчества Маяковского - О.Палеховой; русского авангарда - А.Липова). Креативный СРЕЗ посвящен истории возникновения ленинградской группы “Петербург”, организованной в 1965 г. М.Шемякиным; впервые по-русски публикуется манифест группы “Метафизический синтетизм”, сопровождаемый введением одного из теоретиков группы В.Иванова и поздним текстом Шемякина “Метафизическая голова”.
Виктор Бычков. 2000 лет христианской культуры sub specie
aesthetica. СПб - М., Университетская книга, 1999. В 2-х томах.
Т. 1. Раннее христианство. Византия. С. 575.
Т. 2. Славянский мир. Древняя Русь. Россия. С. 527.
Монография - научный итог более чем тридцатилетних исследований автора в области православной культуры и эстетики. Фактически она может быть прочитана под двумя углами зрения: и как первая в мировой науке фундаментальная систематическая история православной эстетики от ее предистории в поздней античности и раннем христианстве до ее фактического завершения в ХХ в., и как рельефная картина христианской культуры, данной в одном из ее сущностных модусов - духовно-эстетическом лике греко-русского православного извода. Под православной эстетикой (или эстетическим сознанием) автор понимает “мощное и еще мало исследованное духовно-энергетическое поле”, реально существующее между двумя взаимокоррелирующими полюсами - искусством и богословием - и полагает, что именно в нем наиболее полно и адекватно выражаются сущностные аспекты культуры. Поэтому изучение этого поля, согласно концепции автора, открывает ворота для “вхождениея в культуру” в целом, дает возможность составить достаточно полное представление о специфике всей христианской культуры.
Автор убежден, что существовала единая достаточно целостная христианская культура на европейско-средиземноморских пространствах, одухотворенная и детерминированная христианской религией, со своими особыми регионально-национально-этническими разновидностями. Наиболее адекватный и ярко выраженный Лик она обрела в зрелой Византии и Древней Руси и именно этому культурно-историческому хронотопу посвящена большая часть монографии. Духовно-эстетическая целостность греко-русского Средневековья занимает центральное место в исследовании. При этом автор досконально исследует и истоки христианской культуры/эстетики - позднеантичные (начиная с Филона Александрийского и Плотина) и раннехристианские корни, латинскую типологическую неоплатонически-христианскую параллель на примере богатой эстетики/культурологии блаженного Августина, и ее яркий и многоцветный закат - русскую религиозно эстетическую мысль XIX-XX вв, эстетику русского символизма и “апокалиптические прозрения” русского авангарда.
Специфика эстетического сознания зрелой православной культуры показана в широком контексте главных культурных парадигм этого ареала, то есть фактически выявлены многие сущностные аспекты духовной культуры и искусства православного мира в процессе его исторического развития. Основное внимание уделено таким характерным для христианской культуры феноменам как антиномизм, выражение трансцендентного в искусстве, образ, символ, знак, прекрасное, икона, эстетика аскетизма, синтез искусств в литургической эстетике, христианский эрос, софиология, теургия, канон; специфике языка древнерусского искусства и ряду других параметров, не имевших себе аналогов или по-иному существовавших и интерпретировавшихся в западной христианской культуре. Показан культурно-исторический и духовный контекст, в котором возникали, развивались и достигали логического завершения многие из названных феноменов. Много внимания уделено в работе духовным основам эстетики и художественной практики русского символизма и поискам духовного в русском авангарде начала ХХ в. В целом в работе предпринята одна из первых фундаментальных попыток дать картину основных параметров византийско-русской художественно-эстетической культуры на протяжении ее исторического бытия. Угасание христианской культуры, наметившееся в православном ареале в XVII в., а на Западе в XVI в. и прогрессировавшее к ХХ в., автор связывает с глобальными космо-антропными процессами, следствиями которых стали, с одной стороны, принципиальная невоспринимаемость человеком сущностных основ Христова Завета, а с другой неумеренная увлеченность игрой в научно-технический прогресс, убивающий в человеке потребность в истинно духовных ценностях.
Н.Б.Маньковская. Эстетика постмодернизма. СПб, Алетейя, 2000. С. 354.
В монографии обоснована концепция модернизма, постмодернизма и постпостмодернизма как неклассической эстетики ХХ в., принципиально отличающейся от антично-винкельмановской, гегелевско-кантовской западноевропейской эстетики. Систематизированы признаки нонклассики в теории и художественной практике модернизма. Постмодернистская тенденция определена как неканоническая в силу ее принципиальной асистематичности, сознательного эклектизма, установки на расшатывание понятийного аппарата классической эстетики; ее канон - отсутствие канона. Проведен системный анализ постмодернистской эстетики как феномена культуры. Исследованы теоретические основы эстетики постмодернизма - постструктурализм, постфрейдизм, теория деконструкции. Рассмотрены его ключевые методологические проблемы - художественный шизоанализ, ризоматика, симулакр, интертекстуальность, иронизм. Проанализированы узловые вопросы соотношения постмодернизма, авангарда, массовой культуры. Раскрыта специфика постмодернизма в искусстве и постнеклассической науке, его соотношение с алгоритмической и экологической эстетикой. В качестве наиболее существенного философского отличия постмодернизма прослежен его переход с позиций классического антропоцентрического гуманизма на платформу современного универсального гуманизма, а также отказ от европоцентризма и этноцентризма. Предложено авторское видение постмодернизма в России, отличающее его от американской и западноевропейской моделей: специфика русского постмодерна заключается в близости к авангардистскому андерграунду предшествующего периода; политизированности (соц-арт); литературоцентризме; антинормативности, шоковой эстетике; произвольной реконструкции “пропущенных” художественно-эстетических течений (сюрреализм, экзистенциализм), контрфактичности.
Выдвинута гипотеза о перспективах постпостмодернистской эволюции, проанализированы ее инновации - технообразы, виртуалистика, транссентиментализм. Выявлена специфика постпостмодернизма, заключающаяся в утверждении ряда новых художественно-эстетических канонов (интерактивность), стремлении создать принципиально новую художественную среду (виртуальный мир). Разработана эстетическая концепция виртуальной реальности в искусстве, чей стержень - виртуальные артефакты как компьютерные двойники действительности, иллюзорно-чувственная квазиреальность. На основе анализа специфики виртуального искусства исследованы тенденции виртуализации психологии эстетического восприятия - флуктуация, конструирование, навигация, персонификация, имплозия, адаптация.