ДХАРМАЧАКРА ПРАВАРТАНА СУТРА

Сутра Запуска Колеса Учения



Так я слышал:

  Однажды всеблагой обитал в Бенаресе в роще называемой

Мигадайа. И вот Всеблагой обратился к окружающим его пяти

монахам и сказал:

 - Две есть крайности, о братья, которым не должен следовать

тот, кто отрекся от мира. С одной стороны, - влечение к вещам,

вся прелесть которых зависит от страстей и от всего более, от

чувственности: это низкий путь похоти, недостойный, недолжный

для того, кто отдалился от мирских обольщений. С другой

стороны, путь самоистязаний, недостойный, мучительный,

бесплодный. Есть средний путь: о братья, далекий от тех двух

крайностей, возвещенный Совершенным - путь, отверзающий очи,

просветляющий разум и ведет тот путь к душевному миру, к

возвышенной Мудрости, к совершенству пробуждения, к Нирване!

  Каков же тот средний путь, о монахи, - путь далекий от обоих

крайностей, возвещенный Совершенным, что ведет к Совершенству,

к возвышенной Мудрости, к душевному миру, к совершенному

пробуждению, к Нирване?

  Истинно! То восьмеричный Благородный путь: истинное

воззрение, истинное намерение, истинная речь, истинные

поступки, истинный образ жизни, истинное усердие, истинное

размышление, истинное сосредоточение

  Вот, о братья, тот средний путь, далекий от обоих

крайностей, возвещенный Совершенным, - тот путь, что

отверзает очи и просветляет разум, что ведет к душевному

миру, возвышенной Мудрости, к совершенству пробуждения, к

Нирване.

  Вот, о братья, благородная истина о страдании. В муках

рождается человек, он страдает увядая, страдает в болезнях,

умирает в страданиях и печали. Стенания, боль, уныние,

отчаяние - тяжки. Союз с немилым страдание, страдание -

разлука с милым, и всякая неудовлетворенная жажда сугубо

мучительна. И все пять совокупностей, возникших из

привязанностей - мучительны. Такова, о братья, благородная

истина о страдании.

  И вот, о братья, благородная истина о начале страдания.

  Истинно!

- тот зачаток страдания лежит в жажде, обрекающей на

возрождение, в этой ненасытной жажде, что влечет человека то

к тому, то к другому, связана с людскими усладами, в

вожделении страстей, в вожделении будущей жизни, в вожделении

продления настоящей. Такова, о братья, благородная истина о

начале страданий.

  И вот, о братья, благородная истина о пресечении

  страданий.

Истинно! - то пресечение страданий есть уничтожение жажды,

победа до конца над страстями, исцеление, освобождение,

бесстрастность. Такова, о монахи, благородная истина о

пресечении страданий.

  И вот, о братья, благородная истина о пути, ведущем к

утолению всякой скорби. Истинно! - то благородный

Восьмеричный Путь - истинное воззрение, истинное намерение,

истинная речь, истинные поступки, истинный образ жизни,

истинное усердие, истинное размышление, истинное

сосредоточение. Такова, о монахи, благородная истина о пути,

ведущем к утолению всякой скорби.

  О, братья, никто не поведал мне той благородной истины о

скорбях, но я сам постиг ее, когда отверзлись очи мои,

окрепло во мне знание и разум, возникла мудрость, блеснул

мне свет!

  И вот, о братья, дабы постиг я благородную истину о

скорби, истину никем не возвещенную мне, отверзлись мои

очи, окрепло во мне знание и разум, открылась мудрость,

блеснул мне свет.

  И оттого, о братья, постиг я благородную истину о скорби,

истину никем не поведанную мне, что отверзлись мои очи,

окрепло во мне знание и разум, открылась мудрость, блеснул

мне свет.

  Отверзлись очи мои - и я узрел благородную истину о

начале страдания: я постиг ее никем не поведанную мне,

когда окрепло во мне знание и разум, возникла мудрость,

блеснул мне свет.

  И вот, о братья, дабы я мог побороть страдание в его

корне, я, ни от кого не узнавший благородную истину о начале

страдания, отверзлись очи мои, окрепло мое знание и разум,

возникла мудрость, блеснул мне свет.

  И от того, о братья, я постиг благородную истину о начале

страдания, неведомую никакому учению, что отверзлись мои

очи, окрепло во мне знание и разум, возникла мудрость,

блеснул мне свет.

  И когда отверзлись мои очи, окрепло во мне знание и

разум, о монахи, я увидел благородную истину о сокрушении

страданий, истину никем не возвещенную доселе - и я постиг

ее, когда окрепло мое знание и разум, открылась мудрость,

блеснул мне свет.

  И вот, о братья, дабы я навсегда сокрушил страдания, я, ни

от кого не принявший благородной истины о нем, отверзлись мои

очи, окрепло мое знание и разум, открылась мудрость, блеснул

мне свет.

  И вот оттого, о братья, я сокрушил страдания, я, ни от кого

не принявший видения его сокрушения, что отверзлись мои очи,

окрепло во мне знание и разум, возникла мудрость, блеснул мне

свет.

  О, братья, никто не возвестил доныне благородную истину о

пути угашения скорби, - но вот отверзлись мои очи, окрепло во

мне знание и разум, возникла мудрость, блеснул мне свет.

  И для того, о братья, что бы узрел я путь угашения

страданий, тот путь, о котором никто не возвестил доныне -

отверзлись мои очи, окрепло знание и разум, возникла

мудрость, блеснул мне свет.

  И от того, о братья, изведал я путь угашения скорби, путь,

никем не изведанный доселе, что отверзлись мои очи, окрепло

знание и разум, открылась мудрость, блеснул мне свет.

  О, братья, пока не обрел я ясного понимания, тех четырех

благородных истин в тройном их порядке, до тех пор я не был

уверен достиг ли я совершенной мудрости, непревосходимой ни

на небесах, ни на земле, ни в сфере людей и богов, ни среди

отшельников и священников.

  Но когда, о братья, постиг я великое знание, постиг те

четыре благородные истины в тройном их порядке, тогда

уверился я, что достиг совершенного взгляда мудрости,

непревосходимой ни на небесах, ни на земле, ни в сфере людей

и богов, ни среди отшельников и священников.

  Отныне, то знание, мудрость пребывает во мне: Освобожден

  дух мой!

Я проживаю свое последнее существование. Возрождение не наступит

для меня.

  Так говорил Всеблагой и пять монахов в радости сердца

восхищались словам его.

  И когда двинул Всеблагой Колесо Истины: боги на земле

возликовали и воскликнули:

  - В Бенаресе, в роще Мигадайа Всеблагой, двинул высочайшее

  Колесо

Истины, и ни священники ни отшельники, ни боги, ни Брахма,

ни Мара, никто во всем мире не повернет его вспять !

  Услышавши ликование богов на земле, внемлющие хранители

четырех частей света воскликнули в восхищении:

  - В Бенаресе, в роще Мигадайа Всеблагой, двинул высочайшее

  Колесо

Истины, и ни священники ни отшельники, ни боги, ни Брахма,

ни Мара, никто во всем мире не повернет его вспять !

  И шум ликования достиг мира Брахмы - и все десять тысяч

миров содрогнулись и потряслись страшно и неизмеримый свет

явился в мир, превыше силы богов.





Дхаpмачакpа Пpаваpтана Сутpа пеpедана с благословления

буддийского духовного оpдена Лунг-Жонг-па









            СУТРА ДАРОВАННАЯ ВОЕНАЧАЛЬНИКУ СИНХЕ



Так я слышал:

  В то время многие видные горожане собрались в зале для

собраний и всячески восхваляли Будду, Дхарму и Общину. Среди

них находился и Синха, военачальник, последователь секты

нигантха. И Синха подумал: Воистину, должно быть,

Благославенный Будда - святой, пойду и встречусь с ним. И

Синха-военачальник направился туда, где пребывал глава

нигантх Натапутта, и, приблизившись к нему сказал:"Владыка я

хочу посетить отшельника Готаму." Натапутта ответил:"О,

Синха, ты веришь, что всякое действие имеет последствия,

отвечающие нравственным достоинствам этого действия. Зачем

тебе посещать отшельника Готаму, отрицающего последствия

действий? Отшельник Готама, о Синха, отрицает последствия

deiqrbhi, он учит Учению недеяния, и в этом учении наставляет

своих последователей. "Тогда желание посетить

Благословенного, возникшее у Синхи утихло.

  Услышав вновь восваление Будде, Дхарме и Общине, Синха

обратился к главе ниигатов во второй раз, и вновь

Натапутта отговорил его.

  Когда военачальник в третий раз услышал, как видные

горожане превозносили достоинства Будды, Дхармы и Общины, он

подумал: "Воистину, должно быть, отшельник Готама - Святой

Будда. Что мне нигантхи и их согласие или несогласие? Пойду

не спрашивая их разрешения, и встречусь с ним,

Благословенным, Святым Буддой." И Синха

- военачальник обратился к Благословенному со словами: "Я

слышал,

Владыка, что отшельник Готама отрицает последствия действий

живых существ, учит доктрине недеяния и говорит, что действия

живых существ не получают своего воздаяния, ибо он учит

уничтожению и призренности всего, и в этой доктрине он

наставляет своих последователей. Учишь ли Ты уничтожению души

и сожжению человеческого существа ? Прошу скажи мне, Владыка:

те кто утверждают это, говорят ли они истину или же

свидетельствуют ложно против Благословенного, выдавая

поддельное учение за Твое?"

  И Благословенный отвечал: "В некотором смысле, Синха, те,

кто говорит это, утверждают истину обо мне, с другой стороны,

Синха, и те, кто говорит обратное, так-же утверждают истину

обо мне. Выслушай, и я поясню тебе.

  Я учу, Синха, несовершению таких действий, которые

неправедны в поступках, в словах, либо в мыслях, я учу

непроявлению всех тех состояний души, которые несут зло и

нехороши. Но я учу, Синха, совершению таких действий,

которые праведны в поступках, в словах и в мыслях, я учу

проявлению всех тех состояний души, которые хороши и не

несут зла. Я учу Синха, что все состояния души, которые

несут зло и нехороши, и неправедные действия в поступках,

в словах и в мыслях должны быть сожжены. Тот кто

освободился, Синха, от всех тех состояний души, которые

несут зло и нехороши, тот, кто уничтожил их, подобно

пальме вырванной с корнем, так, что они не могут

возникнуть вновь, - такой человек завершил искоренение

себя.

  Я провозглашаю, Синха, уничтожение самости, вожделения,

недоброжелательности, обольщения. Но я не провозглашаю

уничтожение воздержанности, любви, милосердия и истины.

  Я считаю, Синха, неправедные действия призренными,

совершены ли они в поступках, в словах или в мыслях, но я

считаю добродетель и праведность достойными похвалы."

  И Синха сказал: "Еще одно сомнение осталось у меня в

отношении учения Благословенного. Не согласится ли

Благословенный рассеять его, чтобы я понял Дхарму так, как ей

учит Благословенный?" Татхагата ответил согласием, и Синха

продолжал: "Я воин, о Благословенный, и царь назначил меня

проводить в жизнь его законы и вести войны. Допускает ли

Татхагата, который учит бесконечной доброте и состраданию ко

bqel страждущим, наказание преступников? И еще признает ли

Татхагата ошибочным идти на войну для защиты своего дома,

своей жены, своих детей и своего имущества? Учит ли Татхагата

доктрине полного самоотказа: должен ли я позволять злодею

все, что ему вздумается и покорно уступать всякому, кто

угрожает взять силою принадлежащее мне? Утверждает ли

Татхагата, что всякая борьба, включая и войны, ведущиеся за

правое дело, должны быть запрещены?"

  Будда отвечал: "Кто заслуживает наказания должен быть

наказан и того кто заслуживает поощрения следует поощрять.

В тоже время Татхагата учит не причинять вреда никаким

живым существам, но быть исполненным любви и доброты.

  Эти заповеди не противоречат друг другу, ибо тот кто должен

быть наказан за совершенное им самим преступление, пострадает

не из-за недоброжелательства судьи, но в следствие своего

злодеяния. Его собственные поступки навлекли на него то, что

налагает служитель закона. Тот, кто исполняет приговор, пусть

не питает ненависти в своей душе, что бы даже убийца в момент

своей казни считал, что это есть плод его собственного

поступка. Как только он поймет, что наказание очистит его

душу, он не станет более сетовать на свою судьбу, но будет

радоваться ей."

  И Благославенный продолжал: "Татхагата учит, что любая

война, в которой человек стремится убить своего брата,

ничтожна, но он не учит, что тот, кто идет на войну, исчерпав

все средства к сохранению мира, заслуживает порицания.

Порицаемым должен быть тот, кто вызвал войну. Татхагата учит

полному отказу от себя, но не учит отказу от чего бы то ни

было в пользу сил представляющих зло - будь то люди, боги или

стихии природы. Борьба должна быть ибо вся жизнь - борьба. Но

тот, кто борется, должен следить за тем, чтобы не сражаться

ради своих интересов, против истины и справедливости.

Борющийся ради своих интересов, сколько бы он не был велик,

или силен, или знаменит, не получит воздаяние, но тот кто

борется за справедливость и истину, обретет великое воздаяние

ибо даже его поражение будет победой. Личность - неподобающий

сосуд для сохранения сколько-нибудь значительного успеха,

личность мала и хрупка, и содержимое ее вскоре будет

расплескано на пользу, но возможно так же на пагубу других.

Истина же недостаточно велика, чтобы вместить сильные желания

и стремления всех личностей и когда личность лопнет, как

мыльный пузырь, содержимое ее будет сохранено, и в истине

обретет она вечную жизнь. Идущий в бой, о Синха, даже за

правое дело, должен быть готов к смерти, ибо таков удел воина,

и если рок постигнет его, у него не может быть оснований для

недовольства. Но одерживающий победу должен помнить о

непрочности всего земного. Его успех может быть велик, Но

сколько бы велик он ни был, колесо судьбы может опять

повернуться и низвергнуть победителя в прах. Но если он

обуздает себя, угасив всю ненависть в своем сердце, подымет

повергнутого противника и скажет ему: "Теперь приди и заключим

мир и станем братьями," - он одержит победу, которая не есть

приходящий успех, ибо плоды его пребудут вечно. Велик воин,

увенчанный успехом, о Синха, но еще больший победитель тот,

jrn покорил самого себя. Учение о покорении самого себя, о

синха, дается не для уничтожения человеческой души, но ради

сохранения ее. Тот, кто покорил самого себя, более достоин

жить, процветать, одерживать победы, чем раб самого себя. Тот,

чей ум свободен от иллюзии самости, выстоит и не падет в

сражении жизни. Устремленного к праведности и справедливости

не может постичь неудача, он будет успешен во всех своих

начинаниях, и успех его будет прочен. Тот, кто взрастил в

своем сердце любовь к истине, будет жить и не умрет, ибо он

испил напиток бессмертия. Поэтому сражайся мужественно, о

военачальник, и веди свои битвы со всей мощью, но будь воином

истины - и Татхагата благословит тебя."

  Услышав эту речь Благословенного, Сингха произнес: "О

  славный

Владыка, о славный Владыка! Ты раскрыл истину. Прекрасно

учение

Благословенного. Ты воистину Просветвленный Татхагата,

Святой. Ты учитель Человечества. Ты указываешь нам истинное

Освобождение, ибо это действительно есть путь к спасению.

Тот, кто следует за тобой, не может не обрести свет, который

озарит его Путь. Он обретет счастье и мир. Прибегаю, Владыка

к Благословенному, Его Учению и Его Братству. Да примет меня

Благословенный, отныне и на всю мою жизнь, последователем,

нашедшим прибежище в Нем."

  И Благословенный сказал: "Обдумай прежде, о Синха, свои

действия. Человеку занимающему такое положение, как ты, не

следует совершать ничего, без должного обдумывания."

  Но вера Синхи в Благословенного от этих слов только

  усилилась.

Он отвечал: "Если бы другим учителям, о Владыка, удалось

обратить меня в свою веру, то они бы раструбили об этом по

всему городу Весали, вопя: "Синха - военачальник сделался

нашим последователем!"

  Во второй раз, Владыка, я прибегаю к Благословенному, к

Дхарме и к Общине, да примет меня Благословенный отныне и

на всю мою жизнь, последователем, нашедшим прибежище в

Нем!"

  И сказал Благословенный: "Долгое время, Синха, в твоем

доме оказывались подношения членам секты нигантхов.

Поэтому следует подавать им пищу и впредь, когда они

зайдут в твой дом в поисках подаяния."

  И сердце Синхи преисполнилось радостью. Он сказал: "Меня

уверяли, Владыка, что отшельник Готама говорит: "Только мне и

никому иному должны приносить дары. Только мои ученики и

ничьи другие должны получать подношения. "А Благословенный

меня призывает к пожертвованию и для нигантхов. Хорошо,

Владыка, поступим по обстоятельствам. В третий раз, Владыка,

я прибегаю к Благословенному, к Его Дхарме и к Его Братству!





Сутpа пеpедана с благословения буддийского духовного оpдена Лунг-

Жонг-па













                 Ш Е Й Р И М - С У Н Г



               (НАСТАВЛЕНИЕ В СТУПЕНЯХ ДУХА)



                 *      *       *



    -ОМ АМО БХАГАВАТЕ ТАТХАГАТАЯ АРХАТЕ САМЬЯКСАМБУДДХАЯ!-

        ( - ОМ ПОЧИТАЮ ВСЕБЛАГОГО ИСТИННО-СУЩЕГО СВЯТОГО

               ИСТИННО-ВСЕПРОСВЕТЛЕННОГО!- )



                   Глава  "Пояснение"



   По прошествии двух с половиной тысяч лет после

Махапаринирваны Истинно-Всепросветленного, преподанное им

наивысшее Учение сильно распространилось во всех землях.

Особо же великопочитаемым стало Учение Ваджраяны, самой

сокровенной из Колесниц Дхармы.

   Но вместе с тем появилось и множество лжеучителей,

которые, получив лишь поверхностные знания о сокровенном,

выдают себя за высших. Подобно знахарю-шарлатану, не знающему

ни болезней, ни средств лечения, ни лекарств, а лишь краем

уха слышавшему о них и отравляющему своих больных наугад

взятыми составами - так и эти лжеучителя отравляют тремя

ядами: невежеством, злобой и страстью - тело речь и разум

обманом привлеченных невиновных людей. О таких сказано Буддой

в "Дхаммападе": "Когда же глупец на свое несчастье овладевает

знанием, оно уничтожает его удачливый жребий, разбивая ему

голову".

   Вдохновляемый духом бодхисаттвы Авалокитешвары, Светом

Безмерного Сострадания и дхармапалой Ваджракилой, ожом

Запредельной Мудрости поражающим всякое неведение, - я,

скромный монах-гелонг, написал это краткое наставление, дабы

блуждающие в потемках неведенья живые существа узрели один из

Путей спасения, протянутый им Буддой, и спаслись из сетей

ложных учений, коварно раскинутых лжеучителями, кои подобны

ядовитым паукам. А потому, пусть читающий эти наставления

сосредоточит свой разум, пребудет в серьезности и внимании,

ибо сказано Всеблагим в "Дхаммападе": "Серьезность - путь к

бессмертию. легкомыслие - путь к смерти. Серьезные не

умирают. Легкомысленные подобны мертвецам".



   Глава "Пояснение" закончена.





               Глава "О заблуждениях".



   Велика и всеобъемлюща Дхарма, преподанная Буддой! Подобно

солнцу светит и греет Она для всех страдающих живых существ,

и нет ни одного, кто не нашел бы в ей путь к избавлению от

страданий. Подобно искусному лекарю, чьи познания в способах

лечения безграничны, а методы - совершенны, Всеблагой

преподал Пути к исцелению от всякого страдания для существ

каждого уровня сознания, каждого из миров десяти сторон

света.

   Именно из различий в способностях последователей и

условий жизни в каждой из земель проистекли все различия в

Xjnk`u и методах Дхармы. Подобно древу, на котором, чем оно

выше, старше и сильнее - тем больше крупных ветвей и малых

веточек, - так и Учение Истинно-Всепросветленного, чем более

распространялось и крепло, тем более возникало его Школ и

традиций. И, подобно тому, как источником каждого луча

является солнце, так и источником всех традиций и течений -

есть Истина, а все остальное - лишь различные методы ее

постижения.

   Лжеучителя говорят: "Вот это - сказано Буддой для высших

и потому этому следую; а это - для низших, а посему - не для

меня!" Они клевещут на Дхарму Татхагаты, деля ее на лучшую и

худшую, ибо все, что преподал Истинно-Всепросветлённый -

является совершенным и ведет к совершенству: в противном же

случае - следует признать Всесовершенного несовершенным в

силу несовершенства какоголибо из Путей к Просветлению,

преподанного Просветлённым, о чем и толкуют эти лжеучителя.

Для таких сказано Буддой в "Сарвавидалья-самграха сутре":

   "О, Манджушри, грех пренебрежения Дхармой Высшего -

весьма тонок. О, Манджушри, кто думает, что одни слова,

проповеданные Татхагатой, - хороши, а другие - дурны, тот

пренебрегает Дхармой. Кто пренебрегает Дхармой, тот этим

самым выражает порицание Татхагате и плохо отзывается о

Сангхе. Говорить, что это приличествует, а это не

приличествует - пренебрежение Дхармой. Говорить - "это

проповедано для бодхисаттв, а это - для шраваков" -

пренебрежение Дхармой. Говорить, что это проповедано для

пратьякабудд - пренебрежение Дхармой. Говорить, что это не

есть поучение для бодхисаттв - пренебрежение Дхармой".

   Знающий об этом - да избегнет заблуждений о

множественности единой Дхармы.

   Второе коренное заблуждение - заблуждение ложной веры.

Лжеучителя говорят:"Верьте нам, совершайте обряды, делайте

то, что мы укажем и ни о чем не задумывайтесь - мы приведем

вас к спасению!" Они подобны слепцам, выдающим себя за

опытных проводников - но, сами не видя пути, ведут к гибели

всех поверивших им. Они погибают сами и не дают увидеть путь

к спасению другим. Кто требует слепого подчинения и веры без

знания - тот ведет к гибели, ибо сказано Всеблагим в "Калама

сутре":

   "Войдите, каламы, не утверждайтесь на том, что основано

на повторении услышанного, на традициях, на молве,

священном писании, предположениях, на общепринятом, на

правдоподобии разума, на пристрастии к продуманной идее, на

способностях других, на предупредительности:"этот монах -

наш Учитель". Каламы, когда вы сами познаете:"Это - плохо,

это постыдно, это, порицается мудрым", когда сможете

поручиться и истолковать, что эти привязанности ведут к злу

и гибели,- откажитесь от них".

   Рубя сети, коими опутывают своих последователей

лжеучителя, в"Чатухпратисарана сутре" Будда изложил четыре

прибежища, к которым следует прибегать всякому, вставшему

на Путь к Просветлению:

   1. Учение прибежище, а не человек его толкующий.

   2. Дух Учения - прибежище, а не мертвая буква.

   3. Наставление точного смысла - прибежище, а не

наставление, смысл, которого еще следует определить.

   4. Осуществленное знание - прибежище, а не знание,

добываемое посредством пустых рассуждений.

   Познав это - избегают силков ложной веры.



   Третье коренное заблуждение - заблуждение гордыни и

завистливого соперничества. Лжеучителя говорят: "Наша

Школа, наша традиция - самая лучшая! Мы высшие, а все

остальные - низшие! Они принадлежат к другой школе, другой

традиции - значит они наши соперники, ибо кто не с нами

- тот против нас!" Так живут они во вражде и ссоре со всеми.

Да остерегутся ищущие Просветления таких людей! Ядом злобы и

непомерного самомнения пропитаны их речи. Они подобны

скорпионам, жалящим каждого, кто попадется на их пути. Далеки

их речи от Истиной Дхармы, ибо сказано Истинно-

Всепросветлённым в "Сутре о познании вед":

   "Презирая клевету, он далек от всякого злословия: что

   слышал

здесь - того не повторит там, не возбудит ссоры; что слышал

там - того не говорит здесь, чтобы не возбудить ссоры. Так он

проживает, соединяя разъеденённых, ободряя живущих в дружбе,

возлюбивший мир, жаждущий мира, творящий мир, мир возвышающий

- тем блага его жизнь."

   О завистливых же гордецах сказано Всеблагим в

   "Дхаммападе":

   "Пусть думают и миряне и отшельники, что это сделано

мной. Пусть они зависят от меня во всех делах,- таково

намерения глупца, его желание и гордость возрастают".

   Знающий об этом - да не погрузится в трясину завистливого

соперничества и гордыни.



   Четвертое коренное заблуждение - заблуждение пустых

речей. Длинными и красивыми речами о Трех Драгоценностях, о

сокровенных практиках, о тайных знаниях и прочем заманивают

лжеучителя доверчивых людей в дремучую чащу невежества. Они

говорят: "Я читал такие-то и такие-то книги; я слышал о таких-

то и таких-то сокровенных практиках; я знаю как называется то-

то и то-то". Они подобны красивым говорящим попугаям, которые

повторяют слово-в-слово услышанное от разных людей, не

понимая ни сути услышанного, ни не имея сил осуществить то

благое, о чем они узнали. Они забывают, что о таких сказано

Буддой в "Дхаммападе":

   "Если даже человек постоянно твердит писание, но,

   нерадивый,

не следует ему, он подобен пастуху, считающему коров у

других. Он

не причастен к святости".

   Сказано также в "Сарвадхарма свабхава-самата-випанчита

самадхираджа сутре":

   "Некий человек, расказывая словами, каковы сандаловые

деревья и как пахнут сорта воскурений, описывал хорошие

качества этих деревьев. Затем некто другой спросил его:" Вы

так восхваляете сандаловое дерево, а имеете ли кусочек

ecn?" Тот ему ответил: "Хотя я ради своего пропитания

восхвалял воскурения из сандала, но таких воскурений у меня

нет". Таким же образом появятся люди, которые станут

кормиться восхвалением нравственных правил, не заботясь

прилежно о практике. У таких людей нет нравственных правил

(которым они могли бы учить других)".

   Посему коренным заблуждением является необретение Плодов

Дхармы. Ибо, что толку рассуждать о плоте для переправы через

поток сансары вместо того, чтобы построить этот плот своими

усилиями?

   Потому - да избегнут истинно вставшие на Путь Будды

красноречивых пустословов и да не впадут в пустое умствование,

ибо сказано Татхагатой в "Ваджрачхедика-праджняпарамита

сутре":

   "Субхути, не говори, что у Татхагаты есть такая

   мысль:"Есть

Дхарма, которую я проповедую". Нельзя иметь такую мысль. И по

какой причине? Если люди говорят, что есть Закон, который

проповедовал Татхагата, то они клевещут на Будду по той

причине, что не могут понять то о чем я проповедую. Субхути,

проповедующий Дхарму не имеет Дхармы, которую можно было бы

проповедовать. Это называют проповедью Дхармы".

   Тот, кто постиг, что истинная Дхарма невыразима в словах

- отбросит всякое пустословие, избегнет дебрей лжеучёности.



   Пятым из заблуждений - назову мошенничество. Ныне

появились в великом множестве лжеучителя, говорящие: "Это

учение, истинное и возвышенное, - есть слова самого Будды", а

на самом деле - это их слова, наполненные тремя ядами. Или

другие, говорящие: "Это истинное и ведущее к Просветлению

Учение - создал я сам: это - взял у Будды, это

- у Кришны, а это - у Шивы". Первые - мошенники потому, что

свои слова выдают за слова Будды и тем пользуются. Вторые -

мошенники потому, что мертвое выдают за живое, ведущее к

страданиям выдают за ведущее к освобождению. Они подобны

безумцу, который из разных хороших лекарственных составов

выделил отдельные части, их смешал - и получив ядовитое

зелье, потчует им всех легковерных, говоря: "Из этого

лечебного состава я взял то-то, а из этого - то-то. Думаю,

что эти части подействуют быстрее". И не думает он, что

только в тех составах, в коих были эти части, они -

лекарство, а будучи выделены - становятся ядом. Лжеучителя-

мошенники - суть самые опасные, ибо, ссылаясь на Великих

Учителей, так перемешивают и запутывают их слова, что надо

быть весьма углубленно познавшим, чтобы различить: что они из

начала поставили в конец, а из конца - в начало.

   О таких сказано Всеблагим в "Махапараниббана сутте":

   "Прежде всего, братья, некто может сказать так:"Из уст

самого Всеблагого я это слышал, от него самого я принял. Вот

- Истина, вот - Закон, вот - Учение Учителя". Слыша такое

слово, сказанное братом, никогда, о монахи, не восхваляйте

сказавшего так, но и никогда не встречайте его слово хулой

или глумлением. Без хвалы, без презрения, но внимательно

пусть будет прослушано каждое слово и каждый слог, - и тогда

bng|lhre Писание и сличите сказанное с правилами Устава. И

если те слова не согласны с Писанием, если не совпадают они с

правилами Устава, вы примете такое решение: "Верно - это не

слова Просветленного, и ошибочно оно понято тем монахом." И

тогда, братья, вы отбросьте то слово."

   А потому - да избегнут верные Трём Драгоценностям тех

мошенников-лжеучителей.

   Таковы, вкратце, пять заблуждений-сетей, которые

распускают для легкомысленных ненасытные лжеучителя.

   Глава "О заблуждениях" закончена.

   Краткое содержание главы: заблуждения множествености,

ложной веры, завистливой гордыни, пустых речей,

мошенничества.