Одна из революционных идей Ноэматической гносеологии, отталкиваясь от которой я начну строить мой разбор, это различение знания и познания как двух равноправных субстанций.

В системе существующих гносеологических представлений такое различение теоретически четко не вербализуется. Хотя тем не менее негласно существуют два подхода к проблеме соотношения этих субстанций:

1) познавательный - когда познание (сознание, понимание) считается субстанцией, а знания - его модусами (продуктами, результатами),

2) знавательный - когда субстанцией считается знание, а познание (в том числе и сознание) его модусами.

Из авторов Сборника типичным представителем первого - познавательного - подхода является В.В. Тарасенко. Субстанциальность познания светится с самой первой фразы его текста: « Я размышляю о процессе познания как о специфическом - фрактальном блуждании в мире» (с.168), вплоть до последней: "Блуждая, изменяясь, мы познаем, и уясняем себе то, что мы что-то знаем" (с.182).

Мне кажется, сюда относится и позиция Л.П. Киященко: « Понимание образует невидимую часть айсберга, который на поверхности светится знаньевыми образованиями» (с.101). Особенно выдает себя с головой выпад против знавательного подхода: "Сознание само свело себя удобства ради только к знаньевой своей составляющей. Оно целе-сообразно с согласия самого сознания в познании присутствует, свернувшись до образа "окна", через которое мы видим, не видя его самого" (с.102).

Ко второму - знавательному - подходу я бы отнес выделенную в предисловии к Сборнику группу авторов: А.А. Глухов, Г.Б. Гутнер, Г.А. Нуждин, С.Л. Катречко (с.8).

Я не думаю, что выказываю большое новаторство, вычленяя эти два подхода. Вот, к примеру, что пишет Нуждин о знании: "В философском употреблении этого слова смешаны как минимум три понятия: 1) акт познания... 2) состояние или модус бытия человека, 3) причастность некоего утверждения "абсолютной истине"" (с.150). Если считать третий смысл неустойчивым, примыкающим и к (1), и к (2), то остаются отмеченные мной два подхода. Сам Нуждин осознанно примыкает к знавательному подходу: "... "Знанием" мы будем называть второе из описанных понятий - точнее, систему значений, в которых человек мыслит и воспринимает" (с.150).

Однако новаторство заключается в следующих рассуждениях.

Оба подхода объективно имеют место. И место это возникает не потому, что тому или иному исследователю знания так хочется. Исследовательская позиция - следствие природы самого знания-познания. А природа эта бисубстанциальна. Обе сущности - знание и познание - являются одновременно субстанциями и модусами по отношению друг к другу.

Как такое возможно? В систему классических диалектических представлений такое не укладывается. Тут на помощь приходят входящие сейчас в моду идеи топологической науки. Жиль Делёз в "Логике смысла" часто эксплуатирует образ ленты Мёбиуса. Не избежал соблазна и я, обратившись за помощью к этой удивительной топологической фигуре.

Свойства ленты Мёбиуса хорошо известны: 1) она имеет одну поверхность, 2) однако в каждом поперечном сечении эта поверхность имеет "внешнюю" и "внутреннюю" (или, как говорит Делёз, "изнаночную" и "лицевую") стороны, которые по ходу движения вдоль ленты переходят друг в друга.

Если перенести все сказанное на предмет исходного теоретического интереса, то получим следующее.

Знание и познание вкупе представляют единую гносеологическую предметность "знание-познание", которая топологически аналогична ленте Мёбиуса. Всякий человек в актуальности своего познания (реализации гносеологической предметности) всегда находится на каком-то конкретном участке этой "ленты". Если он располагается на стороне "познания", то тогда познание - субстанция, а знание - модус; если на стороне "знания", то - наоборот. Если же он будет методологически самокритично развивать свои гносеологические понятия (т.е. двигаться вдоль "ленты Мёбиуса"), то субстанциальность одного компонента неминуемо будет переходить в субстанциальность другого.

Примерно о таком кругообороте, правда, не в "мёбиусном" варианте говорит Нуждин, подводя итог своему дискурсу: "...Мир (феноменальная данность) [знание - субстанция, - С.Б.] - это всё, ухваченное сознанием. Однако только часть мира доступна вниманию [познание - модус, - С.Б.], а именно часть, отфильтрованная настроением. Над этой частью происходит работа понимания [познание - субстанция, - С.Б.], которая приводит к изменению системы значений субъекта (знания) [знание - модус, - С.Б.] В свою очередь, знание определяет [знание - субстанция, - С.Б.] способ явления [познание - модус, - С.Б.] феноменальной данности, и здесь круг замыкается" (с.156). Я бы сказал не "круг", а "лента Мёбиуса", насколько показывает интерпретационный анализ этих рассуждений.

В какой-то мере к фигуре "ленты Мёбиуса" ближе, чем "круг", "петля гистерезиса" Катречко: "...Познавательный процесс подчиняется своеобразному закону "петли гистерезиса", что аналогично процессам намагничивания и размагничивания железа" (с.70). Я бы сказал: намагничивания и размагничивания одной субстанции и намагничивания и размагничивания другой. Но пора уже переходить к более подробному анализу.