Дурики - одна из самых многочисленных сект, учение которой широко известно, хотя и мало изучено. Приведем отрывки из ряда наиболее достоверных источников:

                "Дурики - это юродивые нашего времени, только их юродство - не нарушение общепринятых правил поведения, а блаженно-бездумное следование им, поскольку сами эти правила уже вывернуты обществом наизнанку. Дурики отличаются от обычных граждан лишь сознанием нелепости существующих порядков и. . . старательным их соблюдением. В отличии от граждански настроенных граждан, дурики не возражают, не уклоняются, не борются, но находят для души отдушину в глупости - дурачествуют по правилам, установленным дураками. Система столь жестка и бесчеловечна, что лишь глупость придает ей какую-то теплоту, хотя бы подобие человечности. . . .Все-таки глупость дается от природы, и как общество ни вразумляет ее, остается в ней святая правда и чистота. Любая последовательность и методичность, пытаясь ускользнуть от глупой природы, сама приобретает в конце концов форму глупости, т. е. возвращается к своему началу. Именно в этой форме она и становится приемлемой для человеческой души, хотя и совершенно неприемлема для разума" (Р. Я. "Методология глупости").

                "Кто такие дурики и чем они отличаются от дураков? Это дураки понарошку, принявшие на себя удобную роль, а вовсе не таковые от природы. . .
                . . .Используя опыт Гамлета, принца датского, они притворяются дураками, чтобы легче вынести гнет бытия и хотя бы отчасти не быть тем, чем они обязаны быть. В каждом учреждении, заведении, конторе встретишь подобных дилетантов ремесла и профессионалов глупости - они заполняют большинство рабочих мест. Нет, они вовсе не дураки - напротив, очень себе на уме, настолько, что постигли основной закон перевернутого мира, где верхи уже давно не хотят, а низы уже даже и не могут. Дурики - это люди, избравшие дурачество своей специальностью, а вместе с ней - и такие свойства, как безвинность и безответственность. Только дуриком можно спокойно войти в систему, не свихнувшись от страха и не одурев от скуки. Дурикам все можно, ибо они слегка неуправляемы - чуть-чуть, но ведь это "чуть-чуть" - самое важное в любом искусстве. В нужные моменты какой-то шарик выскакивает у них из ролика - и машина вращается вхолостую. Поэтому положиться на них невозможно, хотя полагаться больше и не на кого. В иные исторические эпохи весь народ, чтобы спасти себя, заделывается таким вот дуриком. Не потому, что он дурак, а потому, что он умный, народ. И не хочет, чтобы на нем играли, как на флейте. . ." (Г. М. "О роли придурковатости в нашей истории").

                "Дурики давно уже действуют объединенными силами - только это никому не заметно, потому что дуриков, во-первых, слишком много, а во-вторых, именно отсутствие какой-либо связности в действиях и составляет их силу. Благодаря их неутомимой деятельности любая реальность превращается в фантом, и даже авторитарный строй становится чем-то вроде забавного анекдота. Дурик, в общем, делает все, что полагается по службе - но чего-то слегка недоделывает. Недописывает последнюю цифру, недоучитывает случайное обстоятельство, не докладывает о щекотливом факте. . . Никто из вышестоящих не может ему до конца объяснить - и поэтому он сам чуть-чуть недообъясняет нижестоящим. Недопонимание и становится основой коллективных действий, постепенно разрушающих деспотический разум самого коллектива.
                . . .Поскольку цель каждого действия не совсем ясна, оно производится с легкой душой и ясной улыбкой. Эта ясность неясности передается от одного к другому как сплачивающая всех теплота тайны. Дурики наслаждаются тем легким абсурдом, в атмосфере которого действие почти не отличается от бездействия и противодействия. На каждом шагу возникает маленькая неразбериха, приятный переполох. Бухгалтер чего-то недоговорил плановику, а плановик чуть-чуть недожал на снабженца, в результате на склад вместо полунужных "моторов" завезены полуненужные "роторы", хотя все вращаются в нужном направлении, строго по часовой стрелке, показывающей уже без пяти пять, а значит - по домам, братцы. . . Скандал возникает лишь при попытке умных людей навести полную ясность - но дуриков все равно оказывается больше, и совместными, хотя и разрозненными усилиями, точнее, послаблениями, они почти всегда одерживают никем не замеченную победу. Их жизнь чуточку похожа на сон, ибо протекает по законам милой нелепости. . . Дурик стремится не переходить за грань легкого абсурда, ибо тяжелый абсурд грозит уже пробуждением и встряской. Между тяжелым и легким абсурдом разница количественная: ответственность за легкий абсурд делят многие, тяжелый ложится на плечи одного. /. . . /
                Дурик, следуя правилам дурачества, вместе с тем не должен остаться в дураках. Одно из правил гласит: от дурика к дурику количество "дурости" должно возрастать в равных и умеренных долях. Дурик не обязан быть умнее других, но нельзя вдаваться и в обратную крайность - он должен быть лишь чуть-чуть глупее. Если кто-то слишком глуп, другой рядом с ним оказывается почти что умен, а это значит - подвести товарища" (З. З. "Новая похвала глупости").

                "Когда разум бесчеловечен, тогда на защиту человечности встает глупость. Дурики - это люди, глупые от всей души, по причине своей нескрываемой, неодолимой душевности. . .
                Вот от этого недостатка и поблажка выходит слабым мира сего. Дурики вызывают раздражение у непосвященных, всяких посетителей и просителей, которые возмущаются их бестолковостью. Дескать, бухгалтерша что-то ему недосчитала, кассирша недовыдала, а начальника вообще не оказалось на месте. . . Но если бы напустить на этих жалобщиков побольше умников, которые всегда на своем месте, всегда точно досчитывают и додают до конца, - народ бы еще пуще застрадал. От совершенства системы спасает только несовершенство ее исполнителей. Умный дух искушает в пустыне: будь он поглупее - авось бы и жизнь пробилась сквозь мертвый песок, заиграли бы всякие капельки-травинки. . . Вот почему дурики обаятельны - они не скрывают своих слабостей и прощают их другим" (В. Н. "Сон разума").

                "Где слабинка в разуме, там зацепка для веры. Вот и эти мягкосердечные личности, теплой улыбкой встречающие любую нелепость, виновники своих промахов и утешители чужих. . . Нет, сознательно они в Бога не веруют. Но ведь для веры и не нужно сознания. "Верую, ибо нелепо" - воскликнул один религиозный мыслитель. Эта секта нелепствующих, а значит, и верующих. Постоянное пребывание внутри абсурда и готовность мириться с ним - не так ли воспитываются лучшие религиозные качества души?" (Г. С. "О психологических корнях религии").