Часть - целое

Уже у истоков античной философии возникает связка категорий «часть/целое», отражая становление аналитической мысли, которая осознала структурную организованность бытия: расчлененность материального предмета - звездного неба, человеческого тела, архитектурного сооружения - и связь его составных частей. Первоначальные структурные представления были связаны с формированием математического мышления, для которого «целое» есть сумма составляющих его «частей».

В последующем развитии философского и научного мышления отношение «целое/часть» сохраняло свое познавательное значение в той мере, в какой оно служило изучению природы, в которой все материальные объекты - от атомов до планет - оказывались частями более или менее сложных целостных образований - от молекул и клеток до солнечной системы и созвездий, и сами оказывались не «атомарно-монадными», но сложно-составными. Взгляд на целое как сумму его частей распространялся и на биологические объекты - на растение, животное, человека в его телесном бытии, а анатомические разрезы подтверждали, что такова организация не только внешнего облика человеческого тела, но и его внутреннего устройства. Значение математики как mathesis universalis в познании природы укрепляло суммативный подход к анализу материальной предметности бытия как состоящего из частей целого.

Углублению этого взгляда человечество обязано становлению своего эстетического сознания: уже греки интуитивно ощутили сверхсуммативный характер отношения «целое/части», рождающий красоту - свойство формы целого; свойство это было истолковано как «единство в многообразии» или «гармония», и конкретизировано в учении о пропорциональности тела человека и животного, здания и сосуда, музыкальной мелодии и орнаментального узора. Такое понимание красоты сохранялось на протяжении многих столетий, делая почти синонимичными понятия «красота» и «гармония», систематически рождая и попытки математически вычислить красоту - «поверить алгеброй гармонию» - и сознание безуспешности таких устремлений, ибо есть в красоте нечто иррациональное - французы называли это в XVIII в. je не sais quoi, а мы сегодня можем сказать: сверхсуммативный характер связи компонентов целого, который и делает его нерасчленимым целым, а не механической совокупностью элементов. Все же - такова диалектика ситуации! - и музыкальное, и архитектурное, и орнаментальное, и живописное, и поэтическое формообразование вплоть до модернистской «революции в искусстве» (Г.Зедльмайр) опиралось на более или менее строго проводимые принципы математического и геометрического расчленения формы.


Hosted by uCoz